Женщина, отказавшая Наполеону

Чем вообще интересны воспоминания и мемуары – жанр, который я люблю и предпочитаю всем иным, когда есть выбор хорошего «образчика жанра»? Ну вот представьте себе, что Вам описывают некоего человека: он близорук, плешив, одевается скорее дорого, чем модно, и совершенно не следит за своим туалетом, как, впрочем, и за ногтями, под которые вечно забивается, пардон муа, грязь. А переходя от внешности «на личность», мы узнаем, что он очень любит подлизываться к шефу, клянясь в вечной преданности, пересказывает ему то, что все о нем говорят за спиной, заводит досье, шпионит за коллегами и даже руководит небольшой организацией, на этом специализирующейся. К чему все эти отвратительные подробности о гнусном мелком человечишке, спросите? Ну, а если Вы узнаете, что это портрет очень известного человека, маршала Французской империи Луи-Николя Даву, которого обычно «официальная» история преподносит нам «Железным маршалом», безгранично честным человеком, преданным своему слову и ставящим превыше всего в жизни долг – как изменится Ваше к нему отношение?

Или, к примеру, возьмем самого Наполеона. Не думаю, что всем известно (про это есть даже специальные книги, но кто из «простых читателей» читает «специальные книги»?), что император Франции был еще и ко всему прочему весьма сексуально озабоченным. Нет, он не гонялся за фрейлинами по дворцу, не дарил корзины цветов, деньги или поместья и даже не писал пошлых стихов. Его стиль был краток и прям, как выстрел из его любимых пушек – избранница получала записку, где указывалось время, когда император ждет ее в своей спальне или когда сам посетит ее спальню (возможны были варианты). И та, кто получала это «любовное послание», должна была делать то, что и жители планеты Плюк – приседать и радоваться.

Впрочем, как минимум одна придворная дама ему отказала. Причем к ней Наполеон применил даже что-то вроде ухаживания – приходил в спальню, когда она еще спала, садился у кровати и читал деловые письма. А когда дама просыпалась, «мило шутил» (например, щипал за ногу)…

Как повела себя в такой, мягко говоря, щекотливой ситуации Лаура Пермон, жена военного коменданта Парижа Андоша Жюно, будущая герцогиня д’Абрантиш (Абрантес), можно узнать из ее «Записок». Написаны они были, по легенде, с помощью молодого Бальзака (который еще не гнушался «литературного негрства»), аж в 8 томах, из которых нынешние наши издатели «отобрали» два, выпустив их как «Записки, или Исторические воспоминания о Наполеоне». Сочинение сие весьма выделяется среди моря всех прочих воспоминаний об эпохе тем, чем выделялась и сама Лаура – потрясающей наблюдательностью к вышеописанным «мелочам», любовью к слухам, сплетням и «последним новостям светской жизни», а также большим кругозором – сопровождая мужа, она «повидала свет», побывав в Португалии и Испании. В общем, всё то, за что ее мемуары до сих пор признают шедевром прозы своего жанра и важным, хотя во многом и сомнительным (многие верят, например, что историю с «ухаживаниями» Наполеона она просто выдумала, чтобы польстить себе "с обоих сторон") историческим источником.