Михаил Покрасс

В прошлый раз я пытался говорить о том, что, чем последовательнее и определённее – яснее первые обстоятельства, в которых ребенок открывает свою инициативу и формирует свой характер, тем легче ему в них осваиваться, тем легче он потом осваивает все будущие жизненные обстоятельства. Такими первыми обстоятельствами ребенка являются его родители.

Ребенок не обижается на упавший стул. Перевернувшись с горки на санках, ушибленный бьет по льду палкой только один раз, потом учится скатываться. Не обижается на собаку или кошку, с которыми ему приходится считаться. Без вмешательства сострадательных взрослых не обижается на сверстников и даже на чужих взрослых. Дергается он только с родителями, когда те дали ему повод ждать, что будут такими, как …

  Мой сын увлекательный рассказчик. Слушаю, как он рассказывает своему сыну – моему внуку увлекательную историю. Что-то меня настораживает. И я вспоминаю других родителей, которые своих детей все время чем-то занимают, развлекают, наполняют их жизнь самым разнообразным содержанием, чем-нибудь внешним. И, наверно, это замечательно. Но еще я вспомнил, что сам я своих детей (а у меня их пятеро) никогда не развлекал. Того, что я теперь говорю, я тогда не сознавал. Но я просто жил свою жизнь. И детям приходилось самим прислушиваться к моему стилю, к моему молчанию, к моей занятости. Самим  вглядываться, вчувствоваться в мою жизнь. Я, конечно, с ними и разговаривал, и отвечал, когда спрашивали… Часто и рассказывал что-то мне …

  В прошлый раз я начал разговор об отношениях деятельных и успешных родителей с детьми. Речь шла о том, что всегда занятые они  чувствуют, что будто бы мало внимания уделяют детям. А захваченные замечательной идеей, что «детей надо баловать»  – предоставлять им свободу, эти родители из самых добросовестных побуждений, не замечая того, волю детей парализуют, и невольно лишают их шанса быть свободными. Сегодня я хочу сказанное уточнить.

Свобода – это то, что приобретается только самостоятельно и непременно через сопротивление.

Когда мы якобы «предоставляем детям полную свободу» (разве что только не прыгать под автомобиль), мы фактически лишаем их необходимости самим нащупывать, выяснять чего им надо, и самим этого добиваться. В результате, не знающие, …

  В последнее время мне часто приходится встречаться с очень занятыми, в своих общественно полезных делах весьма активными и счастливо успешными молодыми людьми. А совсем недавно в моем путешествии в Индию я многими днями почти с  восхода солнца до заката, чтобы не разлучаться с Океаном, жил на берегу на пляже. И здесь мне пришлось часто видеть этих талантливых людей на отдыхе и с 3-5-летними детьми.

Для меня стало неожиданностью и напрягало то, что почти у всех у них малыши чаще обычного хнычут, капризничают, и будто бы все время ищут, чего бы сделать наперекор. Родители их утешают, успокаивают,  уговаривают, в отчаянье наказывают, а те будто маленькие тираны, в конце концов …

  В Индии, где мы были, жарко. Не только на пляже, но и дома ходишь почти без одежды. Странное ощущение появляется. Как будто ты и душевно сбрасываешь лишнее. Часто, чаще обычного приближаешься к себе. Ближе с собой. А может быть это – Океан?..

Не могу не продолжить этот разговор с молодыми людьми, которые уже не могут не встретиться с собой неведомыми, но которым все в этой встрече кажется проблематичным.

Чтобы не помешать себе, им надо допустить, что происходящее с ними необходимо. Просто не многие до этого доживают, а дожив, не все доверяют себе. Тем более, что в этом своем росте они и не только себе, но близким часто не понятны. Поэтому, пока они сами к себе не привыкли, им не надо пугать близких откровенностями и поиском понимания. И конфидентов стоит находить с осторожностью. Всякое новое явление себя подготавливать, как хождение по канату, которое напрягает и друзей и врагов…

Как сказал Володя – …

  В последнее время все чаще сталкиваюсь с молодыми людьми, которым становится либо скучно, либо трудно, либо совсем невозможно существовать в рамках предписанного с детства или как им видится «общепринятого». 

В силу природной одаренности, живого темперамента, просто интереса «заглянуть в колодец» они сталкиваются с потерей интереса к рутинному, с собственными побуждениями, состояниями, переживаниями, для которых у них нет имени. Нет знания, чем незнаемое грозит и что сулит. Хорошо оно или плохо? Содержательно или пусто? Нормально или сумасшествие? Они не знают, радоваться этому или пугаться? Что вообще с этим делать? Сдаваясь своим побуждениям, они чувствуют себя виноватыми, занятыми «бесполезной бессмыслицей». Взрываются приступами гнева или радости. Как истерик пугаются своих перепадов от смеха …

  К разговору о том, выбираем ли мы в своих потерях боль или память  я хочу добавить несколько слов о расставаниях с живыми, к кому мы привязаны.

Мы рассорились с другом. Расстались с тем, в кого влюблены. Очень многие и здесь выбирают не память, а боль. Превращают потерю в пожизненную обиду и травму. Будто ничего более дорогого, чем «вероломство» друга и «предательство» возлюбленной (возлюбленного)  у нас в жизни и нет. Послушайте большинство стихов, пьес и песен о любовных несчастьях. 

Предпочитая память, мы удерживаем самые мучительные воспоминания. Привыкаем к ним. Доживая боль расставания до конца, продолжаем в памяти встречу. Понимаем, чего не понимали. Видим произошедшее часто совсем по иному. Теряем обиды. …

Почему мы так часто выбираем боль, а не память?! - я продолжаю разговор. Мы говорили, что, избегая боли воспоминаний, мы не только не используем потерю, как необходимый опыт, но вместо памяти и боль сохраняем навсегда, и близких второй раз хороним для себя – окончательно. Сами-то мы хотим, чтобы нас на земле помнили, хотя бы близкие. И помнили не слезами, а жизнью! Действительно  любя  ушедшего от нас, мы выбираем не боль, а память.

В кабинет психотерапевта чаще приводят потери. Передо мной две матери, потерявшие взрослых сыновей.

Одна только пришла, прося облегчения боли и не веря в возможность такого облегчения. Другая – с цветами благодарности перед отъездом домой в свой город.

Первая, …

Шла терапевтическая группа людей, обратившихся в связи с болезнями «на нервной почве». Вспомнил кусок из Анны Ахматовой: «Когда б вы знали, из какого сора рождается поэзия!…».  Осмотрелся. В кабинете сидели люди, которые никогда не копались в мусоре своей души и жизни. Они «хорошие»! Им нельзя иметь сор. Не интересуясь сором, не находят и своей поэзии! Не замечают себя! Нет сора – нет для тебя и тебя! Болен!