Михаил Покрасс

Это было много лет назад. Теща тяжело и доверительно опиралась на мою руку. Мы по аллее городского кладбища возвращались с могилы тестя – Александра Николаевича Чернецких.

- Есть только ПЯТЬ дней, - почему-то сказала мне мама жены, остановившись передохнуть и отдышаться. - Только пять! ПОЗАВЧЕРА. ВЧЕРА. СЕГОДНЯ. ЗАВТРА. И ПОСЛЕЗАВТРА. – Она отдохнула. Покрепче обхватила мою руку. Мы пошли дальше.

Простые слова Веры Ивановны Чернецких  (так зовут любимую бабушку моих детей), просто сказанные,  почему-то запомнились и вспоминаются часто…

До Нового года осталось ПЯТЬ дней! И верится, что любимые люди не умирают…

В прошлый раз я рассказывал о звонке дамы из другого города. Представившись моей коллегой, она совершенно неожиданно спрашивала о возможности участия в марафоне в каком-то жеманно-игривом тоне. Я ее резко одернул! Остановил, рассчитывая на то, что если она действительно коллега, то быстро сориентируется, кому звонит, зачем звонит… И если ей не надо, откажется от общения со мной. А надо – включится и, перестроившись на ходу, успеет подготовить себя к совсем не игривому событию – марафону… Я напомнил «коллеге» о необходимости точно держать дистанцию с каждым участником марафона. Со мной в том числе.

На следующий день получаю "ВКонтакте" такой пост:

«Михаил Львович, извините меня, пожалуйста, за потерю субординации. Спасибо».

Теперь уже …

В прошлый раз я рассказывал, что психотерапевтический марафон – сложное сотрудничество, требующее собранности всех участников. И что я делаю все, чтобы в него без надобности и по случайности не попадали. И вдруг звонок по этому поводу во время группы.

О намерении участвовать в марафоне сообщает женщина из другого города. Говорит, что, когда я вел у них семинар, она была среди участников-практикующих психологов. Я, виноват,  ее не помню. Возможно, она функционер тамошней ассоциации. Но почему-то разговаривает со мной тоном развязной кокетки, с которой заигрывают в автобусе. 

Уверенный, что человек из другого города звонит не пококетничать, а от серьезной нужды, я выбираю не поддержать пошленькую игривость звонящей. Адресуюсь в ней к …

В Сети незнакомые со мной люди нередко спрашивают, как попасть в марафон (двухдневная 24-часовая закрытая групповая работа с 12-часовым перерывом на ночь)? Некоторые сразу просятся в участники. При этом ни те, ни другие, как правило, не имеют ни малейшего представления о том, про что спрашивают и куда просятся.

Я много писал о марафонах и в моих книжках, и на своих страничках в Сети, но сегодня попробую напомнить, что марафон – это не приятное развлечение, не легкая встреча случайных людей, не тусовка, даже не натаскивание в навыках, заранее известных ведущему.

Психотерапевтический марафон - это, во-первых, встреча с неизвестностью. С тем, что не известно ни участникам, ни психотерапевту. С неизвестным в …

Кто-то пожаловался на то, что его укачивает в транспорте. И я вспомнил, что в детстве тоже и 15-и минут не мог проехать, без того, чтобы ни выскочить из автобуса.

Но в шестом классе мне пришлось в составе нашей делегации куйбышевских пионеров ехать с железнодорожного вокзала в Симферополе в автобусе в Артек (Для пионеров Советского Союза всесоюзный пионерский лагерь-легенда – крымский Артек был несбыточной мечтой! Путевкой в него, как я тогда думал,  награждались только пионеры-герои. А, что туда еду я, казалось сном или чьей-то ошибкой). Дорога к морю петляла по серпантину! И начать свою встречу с АРТЕКОМ с тошноты было невозможно! Да и перед другими ребятами из нашей группы (тоже, наверно, …

«Худой мир лучше доброй ссоры»! Это может быть и так во многих случаях, только не в личных отношениях!

В семье, между друзьями, любящими, родственниками, живущими вместе, меж теми, кто вынужден по работе ежедневно быть рядом и общаться, – в любых взаимоотношениях, требующих частого эмоционального контакта, такой «худой мир» становится причиной и условием накопления взаимных обид, внутренней агрессии, «нервов», скуки и разрывов по недоразумению, наконец, просто большинства пресловутых болезней «на нервной почве».

Зато «добрая» (искренняя, с доверием друг к другу) ссора сближает иногда даже больше, чем разлука!

Нуждающихся друг в друге людей, особенно, если мы с собой искренни и не ставим упрямство выше главных своих интересов, открытая ссора, во-первых, заставляет почувствовать наше …

Разговоры о жертве, жертвенности меня настораживали всегда. Будто кто-то кого-то хочет насильно одолжить непрошеным. Тайно записать в свои должники, обязать. А потом обвинить в неблагодарности.

 Я прочту здесь мою переписку по этому поводу.

Девушка с энтузиазмом первоклашки, открывшей, что 2×2=4, объявляет всем, что "Надо отдавать что-то другим. Не из пустоты, а из наполненности". Пафосность и красивость напрягли.

Ответил: «Мне кажется, вы имеете ввиду: не «отдавать», а «освобождаться» от того, что вас переполняет. Так тополь освобождается от пуха своих семян.

Отдавание предполагает благодарность нам.

Освобождение от бремени накопленного – наша благодарность тем, кто эти наши роды согласился принять.

В первом случае мы, что бы ни думали, обычно усталы и часто обижены – прокляты одинокостью. …

Женщина пишет: «В рабочих отношениях, зачастую и в общении с друзьями мы немножко играем, стараемся соответствовать, казаться. А дом – это место, где мы хотим отдохнуть, скинуть накопившееся за день напряжение. Вот и ждем от близких заботы и поддержки, зачастую сами выжатые настолько, что не можем ни поддержать, ни позаботиться. А наши близкие сами в таком же состоянии. И всё, трагедия под названием "меня никто ни любит, ни понимает"».

Нередко так и получается. Я, требуя уважения к своей усталости и «понимания», вместо того чтобы заметить, что и ты не здесь, и самостоятельно приходить в себя и если не помогать, так хотя бы не мешать отдышиваться тебе, жду, что ты, …

Моя корреспондентка пишет: «Здравствуйте, Михаил Львович. Прочитала вашу запись на тему хотеть или не хотеть. Терзает мысль - как снова захотеть». Она забыла все свои желания.

Если наши хотения от нас спрятались и нам не открываются, значит мы для них опасны!

В таком случае проблему надо решать так, будто нас у себя двое. Один – желающий, а другой – наблюдающий наши желания, относящийся к ним, так или иначе их оценивающий, позволяющий или не позволяющий их осуществлять и действующий в соответствии с этим выбором – воплощающий их или нет, берегущий нас или насилующий.

Тот, который желает, это – ребенок в нас. Совсем открытый, впечатлительный и весьма уязвимый. И тот второй, который наблюдает, …

Володька приехал. Сын не так часто бывает у нас.

Занятый до предела, езжу с ним по его делам. Хожу по магазинам. Пилю и колю дрова. Помогаю жарить шашлыки. Учусь фотографировать. У нас восхитительное заиндевелое пространство. На подъезде к селу шоссе заслоняют заиндевелые лесопосадки. Циркорамой простор этого неповторимого окоёма. Белесое, как дырка в тумане, солнце. И рыжий апельсин на столе. Играю в «менеджер» и в карты… Занимаюсь вместе с ним пустяками и трачу невозвратное время…

Когда меня не станет, я ничего этого вместе с ним делать уже не смогу!