ЗАЧЕМ ЭТО ВАМ?

- У вас такой усталый вид! – говорю я женщине, которая обычно своими трудностями никого не грузит. Справляется с ними сама.

- Все почему-то видят, что я устала! Мне последнее время постоянно говорят, что у меня усталый вид… и на работе, и дома… Да и, в самом деле, я чувствую, что устала кромешно – с энтузиазмом откликается она, рассчитывая на мое сострадание.

- Зачем это вам?

- Что «зачем»? – не сразу понимает моя собеседница.

- Зачем вы всем показываете, что устали?

- Я не показываю. Все сами догадываются, - эгоцентрично утверждает она особую чуткость окружающих к ее трудностям.

- Я понял, что кроме вашей усталости, у «всех» своих проблем нет! Я спрашиваю, зачем вы вашу усталость другим обнаруживаете?

Женщина озадачилась. А я, вот почему спросил…

Мы все – из детства. В младенчестве все привыкли, что, если мы пожалуемся, нам помогают устранить причину жалобы. Этот рефлекс, в ответ на жалобу ждать помощи, сохраняется у нас и у взрослых. Поэтому, когда мы позволили себе, дать знать кому-то, что нам трудно, не сознательно попросили помощи, а именно показали, что трудно, этот рефлекс срабатывает. Мы, и не думая об этом, ждем помощи со стороны. Сами собой не заняты, словно нас разбил паралич воли. А, если учесть, что многие искренне или по другим причинам, например, желая казаться себе добрыми, охотно поддерживают наши ожидания, выказывая нам всяческое свое сочувствие или мы сами принимаем их дежурный интерес за участие и готовность решить наши вопросы за нас (как хотела воспринять мой вопрос эта женщина), если учесть, что поддерживая наш паралич самостоятельности, никто без нас решить наши вопросы не может, то понятно, как растет ком нерешенного, как будущее начинает казаться безнадежным, и как усталость – нарастает и… становится «кромешной»! 

Зачем мы, вместо того, чтобы попросить о помощи словом, с благодарностью принять ее или получить ясный отказ, вынуждающий нас мобилизовать свою самостоятельность, зачем мы так охотно и будто бы ничего не прося, создаем у окружающих впечатление, что несем тяжелую ношу? Ведь если другим видно, как нам тяжело, мы, поддаваясь детским рефлексам, безвольно перепоручаем себя им и сами о себе уже не заботимся!

Сейчас вспомнил анекдот из своей студенческой жизни. После выходных на октябрьские праздники опоздал на несколько дней на занятия. Приехав  из Кошек, встретил у входа в общежитие Толика Лукьянова – старосту нашей группы. И так выразительно рассказывал ему заранее заготовленную легенду о том, как отравился и как страдал желудком, что, когда мы разошлись, живот у меня болел в самом деле.

- Это же мой товарищ! – сообразил я ему вдогонку, - Зачем это я перед ним так, до боли в животе, расстарался со своими мнимыми страданиями?!..