Актуальные темы
ОАО "Телерадиокомпания ТЕРРА"
Все Блоги Самары
Я боюсь жары, а здесь, в Индии, даже рядом с Океаном так жарко, что я ходил, укутавшись в легкое парео, как мусульманка в паранджу, и старался сократить свои перемещения до минимума, оставаясь с девяти утра и до заката за ноутбуком под вентилятором в нашем коттедже. Даже десяти-пятнадцатиминутный переход по пляжу был для меня подвигом…
В школе на уроке физкультуры как-то в конце осени бегали по лесу в обычной уже зимней одежде. Я так взмок и так кисло пах потом, что с тех пор терпеть не мог даже воспоминаний о беге на расстояния больше четырехсот метров. И только, «отстаивая честь нашего диспансера» на областных соревнованиях, пробежал однажды полторы тысячи …
Через пару дней сын улетал из Индии. И настоял на этой поездке.
Я не люблю ездить не мотоцикле. А здесь на дорогах творится что-то дикое, будто езда без правил и все гудят так, что не успеваешь вздрагивать. Да еще и движение здесь в отличие от нашего левостороннее.
Но дети мои ездят там на скутерах (мотороллерах по-нашему), а Володька - на мотоцикле (он проехал по этой удивительной стране на нем больше 3000 км). И вот сын повез меня в Мапусу и в Калангут, чтобы купить мне для бега кроссовки.
К концу поездки - а это весь световой день - я уже забыл, что я на мотоцикле… Правда, болело у меня все, …
Каждый вечер, приходя перед закатом к Океану на пляж, уже не первый день вижу отдельно стоящую немолодую уже женщину. Она что-то держит в протянутых руках и неотрывно глядит в высь, в небо.
Из любопытства, вслед за ней глядя вверх, запрокидываешь голову и видишь… высоко, высоко в небе большой, большой, огромный воздушный змей. Правда, о его огромности ты только догадываешься, он так высоко, что кажется маленьким и почти неподвижным. У женщины в руках – нить от него. И она, увлечённая, как девочка, змеем управляет. Запрокинув лицо, вся тянется ввысь, и тебе теперь кажется, будто она не здесь, а там, летит в этой выси, распростерши крылья своего оранжево-красного с зеленым и …
В Индии. Для меня Индия - это Океан. И Океан для меня живой. Будто весь я – его порождение. И входя в него, погружаясь, доверяя себя ему, я с ним разговариваю. Это мой абсолютный конфидент. Ощущаю, что он принимает все, что я ему скажу (вслух, а чаще молча). И в этом его приятии я сам себе хорош, так же, как с моей родной женщиной, как-то заранее, но и как-то иначе, может быть, будто для его приятия не обязательно мое участие.
Заметил, что и у меня нет ни малейшего побуждения изменить его, исправить, заставить быть удобнее для меня, требовать и ждать, чтобы он сделался другим. Я принимаю и шквал …
У Вахтанга Кикабидзе есть песенка «Тишина»:
«В ночную форточку окна
Пускай летит колечко дыма…»
Всякий раз, когда рано утром, когда еще почти нет людей на пляже у Океана и я один прихожу к нему на встречу, когда бреду вдоль края его,.. всякий раз, как остаюсь наедине с Океаном, мне почему-то приходят и напеваются, звучат внутри слова этой песенки:
«Необходима тишина!
Мне тишина необходима.
Я в тишине увижу сны.
И в этих снах такая радость.
Как будто кроме тишины,
Как будто кроме тишины
Мне ничего уже не надо…
Необходима тишина!»
Строки словно укутывают меня самим собой. Мне в этом тепло и не одиноко.
«Как будто кроме тишины
Мне ничего уже не надо…»
Мне хорошо. И почему-то тревожно!
Утром в Индии, отбегав по океанскому берегу свое, сначала идешь быстро, чтобы не сразу снижать нагрузку и не задыхаться, потом медленнее, потом уже, сняв кроссовки, отдышиваясь, босиком просто бредешь усталый. Босые ноги оставляют следы на песке.
Следы на песке… Их много. Чужие, мои…
На сухом песке, если не сдует ветер, не затопчет кто-то другими следами, они остаются долго. А там, где я босиком шлепаю по набегающей и стекающей обратно воде, их снова и снова неспешно смывают волны. Одна за другой, одна за другой, гладят они песок. Следы все незаметнее, незаметнее..
Вот был мой ясный след. Набежала волна, ушла, остался след от следа. Другая волна, третья – вот уж и совсем нет. …
Бегу. Мне тяжело. Считаю, какое расстояние и сколько времени осталось до конца. Спохватываюсь, что это моя, единожды мне данная жизнь. Шепчу про себя: «I live in this moment!» Замечаю, что я ничего, кроме своей усталости, не замечаю. Стал вертеть головой. Осматриваюсь. Утро. Небо светлое. Белые клочки облаков. Прибой. Начинающие серфингисты с досками ловят волну. Вон девчонка удержалась до конца и спрыгнула на мели. Прямо под мои кроссовки из множества песчаных дырочек полчищами ринулись малюсенькие крабики, наверно в другие норки. Не наступить бы! «I live in this moment!» - два молодых индуса стоят около распластавшейся на песке довольно далеко от линии прибоя огромной черепахи длиной и шириной около метра. Ноги, …
Жизнь коротка! И мы спешим.
Возвращался из Гоа (штат Индии) я один. Тома, Дашка остались там. Поймал себя на том, что так хочу, чтобы этот полет скорее, наконец, закончился.
Вот и получается. Будто бы я помню, что жизнь коротка. И в реинкарнацию не верю, то есть знаю, что дается мне этот мой шанс лишь один раз. Но некоторые эпизоды так расточительно готов скорее завершить. Скорей! А это же все равно моя жизнь. Вспомнил другие моменты, которые я так хотел удержать…
Какие-то куски жизни торопишь. И они тянутся невыносимо долго А какие-то хочешь длить - и они пролетают мгновенно!
Вот и я лечу, торопя время своей жизни, будто она не моя и ею можно пренебречь!
Никогда …
Этот анекдот про меня, смеясь, рассказывала Бабуля (мамина мама). Когда мне было года два-три у них была маленькая собачка Милка. Как-то нас оставили вдвоем. А, придя, обнаружили, что из Милкиной миски всю еду съел я. То, что я «дети войны» (до сих пор не могу оставлять в тарелке недоеденное), помню, а про это - нет!
“Надо любить жизнь больше, чем смысл жизни!” - не знаю, кто это сказал. Зато хорошо знаю принадлежащее Б. Паскалю: «Человек не ангел и не животное, но становится скотом, как только захочет стать ангелом»! Животное, скот – разница будто бы небольшая, но определяющая: скот откармливают на убой, животное живет, чтобы жить.
Почему-то вспомнились мне эти изречения, в то …
Накануне отъезда из Индии. Океан. Океанский пляж. Быстрый южный закат. По алеющей серебристой дорожке, навстречу медлящему опускаться красному солнечному диску и прибою и, тоже стараясь продлить эту предпоследнюю встречу, вхожу в Океан.
Что для меня Океан? Он будто бы все, кто были до меня. Мой все начала и концы содержащий в себе Прародитель. Как будто все, кем я рожден, вышли из него. Это физически ощущаемое состояние… родства, прародства и первородства.
В этой набегающей тени от печали скорого отлета ловлю себя на ощущении, что хочется в нем (Океане) раствориться, погрузиться, как в забытый запах маминого молока… Снова стать маленьким, чувствовать его (Океана) отеческую заботу и опеку. Вот он теперь меня окутывает, и я …
